В чем дело, док?

На главную > Рассказы о животных > Дэвид Вонсбро «Коллекция историй» > В чем дело, док?

Бывали в моей жизни счастливые времена, мне тогда было лет тридцать или чуть больше. Нам предложили пожить в Голубых горах, к западу от Сиднея. Одноэтажный дом стоял на самом краю уступа, и вид оттуда открывался прекрасный: прямо на глубокую долину Леура.

Я поднимался очень рано, до того, как просыпались дети, и смотрел, как вдали, за эвкалиптами, солнце встает над Тасмановым морем. Деревья начинали дышать, испаряя масла, и над ними вился лёгкий голубой дымок, которому обязаны своим именем эти горы.
Я шёл проверить рыбу в прудах, цесарок и уток, которые только бегают, но не могут летать; диких уток, у которых зеленые крылья отливали синевой и серебром; чирков, больших сердитых гусей и нахальных московских уток. Потом наступала очередь голубей, перепёлок, китайских кур с шелковистыми перьями, бентамок, самцы которых никогда не забывали о красоте своих хвостов.

Я смотрел на маленьких опрятных нормандских кур: у них каждое коричневое пёрышко на своем месте и очерчено тонкой чёрной линией. Утром их всех нужно было проверить. Почему? Потому что там, где жизнь, всегда рядом смерть. Перепелок до смерти может напугать гроза
с громом и молниями. Змеи опустошают птичьи гнёзда, поедая яйца и маленьких птенцов. Собаки осуществляют набеги на стаи спящих уток, и птицы застывают на месте от ужаса. Выживает сильнейший. Поэтому до того, как дети просыпались, я должен был скрыть возможные следы смерти.

Девочки, когда были совсем маленькими, обожали, только открыв глаза, выбежать на улицу
и пройти по всему нашему хозяйству. Они выпускали птиц из клеток, чтобы те могли гулять весь день на воле. Куры начинали суетиться вокруг, и девочки щедро сыпали зерно на землю. Потом мы вместе отправлялись посмотреть на семейство морских свинок. Розовые малыши, дрожа, прижимались к материнской груди и жадно насыщались молоком. А сколько радости видеть, как маленький клюв пробивает изнутри отверстие в скорлупе коричневого яйца, и цыплёнок
с влажными пёрышками рождается на свет и сразу начинает искать маму. Ранним утром голуби атакуют пролетающих насекомых, потому что потом, в течение дня, они будут сидеть на гнездах, а самки будут добывать себе пропитание.

Мои девочки наблюдали, как выводки пушистых желтых утят бегут за мамой-уткой; как петух взлетает на крышу и громко заявляет о себе на весь мир, прежде чем слететь вниз к своим жёнам, ожидающим его, готовым к его ухаживаниям. Куры покорялись его натиску, петух хлопал крыльями в полуполёте, хватал их за шею своим большим клювом; затем спазм крыльев в воздухе — и он оседал вниз, осматривался и устремлялся к следующей красотке. Это граничило с насилием, но во всём, за чем мы наблюдали, была жизнь.

Рядом с ульем громко жужжали пчёлы, но я их окуривал, и тогда к завтраку можно было достать соты с жидким, светящимся солнцем мёдом. Дети наблюдали за жизнью в её яркой красоте. Но они всегда чувствовали за всем этим некую драму, которая выше нашего понимания. Они видели, как голуби спасаются от ястреба: притворяясь в полёте умирающими, они камнем падали вниз, с тем чтобы в последнюю минуту расправить крылья и взмыть
к свободе. Другие голуби просто улетали выше, чем хищные птицы, и так спасались.

Моей немезидой был старый, весь в шрамах рыжий лис на трёх лапах. Я видел, как он умело протискивался между дверными петлями курятника. Поэтому, когда друг нашей семьи собрался в долгое путешествие и попросил нас приютить у себя его кролика, я подумал: ну вот, ещё одно существо, которому потребуется защита от лиса! Кролик оказался огромным, больше всех виденных мной ранее. Его не выпускали гулять и приучили ходить в туалет в лоток с опилками. Но, проведя с ним лишь одну ночь, в течение которой он без устали скрёбся и цокал когтями по полу, изучая новое помещение, стало ясно, что под одной крышей нам не ужиться. Так или иначе, мне сказали, что не мне решать: я жил, как монах, в уединённом сарае во дворе, находя там укрытие от хаоса повседневности. Поэтому был найден консенсус: я должен был построить клетку-люкс для этого баловня судьбы.

Бывший хозяин назвал кролика Хью Хеффнером, в честь владельца журнала «Плейбой».
Он предупредил меня, что, когда наступит пора, я должен обеспечить для кролика женское общество во избежание насильственных действий. Я работал весь день и сделал для него просторный домик в безопасном загоне, огороженном проволочной сеткой; дверка домика закрывалась на замок. Хью вроде бы одобрил своё новое жилище. Лисси обняла его, пожелала спокойной ночи. Мы посмотрели через открытую крышу, как он устраивался среди мягких тряпок. До одиннадцати я работал над скульптурой, потом лёг спать.

В два часа раздался громкий шум, население курятника в панике заметалось. На дворе стояло лето, я спал без одежды. Я схватил копье и выбежал из сарая. Старый лис успел сделать дыру в ограждении, отделив проволоку от деревянной рамы, и теперь с трудом выволакивал тяжелого кролика наружу. Хью кричал, как человеческий ребенок. Лис, держа его за горло, тащил толстое белое тело по земле. Но кролик был тяжел, а лис едва ковылял с этим весом на своих трёх лапах, и потому я нагнал его и с силой метнул копье. За многие месяцы, когда по утрам я находил мертвые тела его жертв, красивых птиц, немного присыпанные землей, чтоб чуть подгнили к его возвращению, мой гнев достиг особой силы. Напуганный кролик отпрыгнул
в сторону и перелетел через край обрыва.

Я вернулся к дому, промыл царапины и порезы на ногах (бежать мне пришлось через заросли шиповника), оделся и стал думать, как обо всём сообщить детям, когда они проснутся.
Что-нибудь о газели и о голодном львёнке. Их невинность нужно защитить от ужаса смерти. Дети проснулись, и я сказал: «Мне нужно рассказать вам одну историю, прежде чем мы пойдем открывать птичьи клетки». Они сели рядом со мной, и я торжественно начал: «Однажды,
в незапамятные времена…» Но Лисси прервала меня и спросила: «Папа, лис съел Хью Хеффнера?» Откуда у трёхлетней девочки было такое знание реалий жизни?

Но, дорогой читатель, история на этом не заканчивается. В тот самый момент кто-то стал царапаться у входа. Конрад встал и открыл дверь, за которой мы увидели Хью. Он стоял на задних лапах на веранде, двигая нижней губой и языком, как будто желая сказать нам:
«Я расскажу вам о своих приключениях — после завтрака!». А когда я вернулся к месту схватки, чтобы похоронить рыжего злодея, его там не оказалось! Наша последняя битва была ещё впереди.

Дэвид Вонсбро, Екатерина Гаевская (перевод).
Спeциально для CleverDog.ru

© При полном или частичном копировании статьи или графики прямая гиперссылка на www.CleverDog.ru — обязательна!

На главную > Рассказы о животных > Дэвид Вонсбро «Коллекция историй» > В чем дело, док?